18. Силлогизм и его значение

Мы рассмотрели различные формы силлогизма и его примене­ние; но скрашивается, какое он имеет познавательное значение? Этот вопрос следует поставить потому, что относительно значения силлогизма высказывались два противоположных взгляда.

Аристотель считал силлогизм орудием достоверного познания, т. е., по Аристотелю, только то познание следует считать истинно научным познанием, которое можно облечь в силлогистическую форму. Такой взгляд Аристотеля обусловливался тем, что, по его мнению, понятия находятся в вещах или воплощаются в еди­ничных вещах. Силлогизм же является орудием достоверного познания потому, что процесс силлогизации приводит к соедине­нию понятий.. Сущность наших научных построений заключается в том, чтобы отыскать среднее понятие, т. е. то понятие, бла­годаря которому осуществляется процесс силлогизации. Результатом силлогизации является известная связь понятий, которая показывает связь реальных вещей потому, что отношение между понятиями в нашем уме соответствует отношениям между поня­тиями, существующими реально. Следовательно, из формаль­ного в нашем уме мы можем познавать реальное в при­роде. Вот почему раскрытие этой связи понятий имело такую большую цену в глазах Аристотеля и его последователей в древ­ности и в средние века. Они думали, что силлогизм есть главное орудие для открытия научных истин, для развития науки. По­этому в средневековой науке и философии силлогизм и играл такую важную роль.

Бэкон. Но такое значение силлогизма подверг сомнению англий­ский

Философ Бэкон, который находил, что силлогизм не может быть орудием научного познания по следующим причинам. Силло­гизм состоит из суждений; суждения состоят из понятий, которые являются результатом обобщения. Следовательно, понятие есть то, на чём основывается силлогизм. Если понятия составляются не точно, то и силлогизм будет не точен. Поэтому в научном по­знании самым главным является процесс образования понятий. Вследствие этого не силлогизм есть главное орудие познания, а индукция, при помощи которой получаются понятия. Индукция, таким образом, является главным средством научного познания.

Д. С. Милль. Но самые сильные возражения против силлогизма были представлены Д. С. Миллем. Он находил, что в силлогизме существенный недостаток заключается в том, что он не даёт ничего нового. Силлогизм ставит целью доказать заключе­ние, признав за истинное большую посылку. Но имеет ли он право делать это последнее? Нет, потому что достоверность боль шей посылки уже предполагает достовер­ность заключения, т. е. мы не имеем права признать досто­верности большей посылки, если мы не признаём достоверности заключения. В самом деле, когда мы строим силлогизм:

Все люди смертны.

Сократ человек.

Следовательно, Сократ смертен.

То наше заключение «Сократ смертен» уже предполагается в суждении «все люди смертны». Мы не можем утверждать, что «в с е люди смертны» до тех пор, пока мы не убедились, что каж­дый человек в отдельности смертен, а в том числе и Сократ. Сле­довательно, если мы в большей посылке утверждаем, что все люди смертны, то это потому, что мы уверены, что и Сократ смер­тей. Если же это так, то, спрашивается, что же мы доказываем при помощи силлогизма? Очевидно, что при помощи силлогизма мы можем получить в заключении только то суждение, которое уже предполагается большей посылкой. Следовательно, силло­гизм доказывает только то, что уже заранее известно. Силлогизм сам по себе ничего не доказывает, по­тому что из большей, посылки мы можем вывести не всякие част­ные случаи, а только те, которые и большей посылкой прини­маются за известные. В таком случае, по-видимому, силлогизм никакого научного значения не имеет, потому что он не дает ни­чего нового. Заключение содержит только то, что уже есть в посылках.

Но, с другой стороны,. по мнению Милля, несомненным явля­ется то обстоятельство, что в некоторых случаях мы при помощи силлогизма получаем новые истины. Например, если бы кто-нибудь спросил нас, почему мы знаем, что герцог Веллингтон смертен, то мы, вероятно, ответили бы: потому что все люди та­ковы. Следовательно, мы приходим здесь к познанию истины, (пока) недоступной наблюдению, посредством умозаключения, которое может быть представлено в следующем силлогизме:

Все люди смертны.

Герцог Веллингтон человек.

След., герцог Веллингтон смертен.

Если же путём силлогизации мы можем получать новые истины, то как это обстоятельство можно примирить с вышеприведённым утверждением Милля, что в процессе силлогизации мы в заключение не получаем ничего больше того» что содержится в боль­шей посылке? По мнению Милля, выход из этого противоречия заключается в следующем. Обыкновенно неправильно выражаются, когда го­ворят, что в силлогизме заключение получается из общего пред­ложения, как если бы заключение содержалось в большей по­сылке; заключение получается не из общего предложения, а только лишь согласно общему предложению. Чтобы это по­нять, надо заметить, что, по Миллю, не существует вы­вода от общего к частному. Дедуктивное умозаклю­чение есть только видимость. В действительности существует только индуктивное умозаключение, которое является в двух формах, или 1) как заключение от частного к общему, которое и называется собственно индукцией, или 2) как заключение от част­ных к частным. Мы можем заключать от частных к частным или прямо, или не прямо, через посредство общего предложения. Этот второй случай и представляет собой дедукцию. Таким об­разом, умозаключение от частных к частным, но через по­средство общего составляет дедукцию.

Чтобы сделать этот взгляд вероятным, Милль старается пока­зать, что вообще в процессе познания мы весьма часто прибегаем к умозаключению от частного к частному. «Мы не только,—го­ворит он, — можем умозаключать от частных к частным, не обращаясь к общему, но и беспрестанно так умозаключаем. Дитя, которое, обжегши палец, избегает совать его снова в огонь, сде­лало умозаключение, или вывод, хотя оно отнюдь не имело в мы­сли общего предложения: «огонь жжёт». «Я убеждён,—говорит Милль,—что в действительности, заключая от своих личных опытов, а не из правил, сообщаемых нам книгами или преданием, мы заключаем от частных к частным чаще прямо, чем через по­средство какого-нибудь общего предложения». Если мы, напри­мер, переводим что-либо на иностранный язык, то мы можем воспользоваться тем или иным правилом, т. е. чем-либо общим, но мы чаще переводим, умозаключая от частного к частному, без посредства общего правила, на основании применения какого-либо частного примера. Таким образом, даже научно образован­ные люди не всегда обращаются к общим предложениям.

Так как дедукция, по определению Милля, есть умозаключение от частного к частному через посредство общего, то какова же роль общего предложения в процессе силлогизации? На этот вопрос Милль отвечает следующим образом. Когда мы состав­ляем какое-нибудь общее предложение, то мы, как это легко по­нять, только в краткой форме, суммарно, выражаем множество наблюдённых нами фактов. Но в тот самый момент, когда мы. производим обобщение, мы сознаём, что мы приобретаем право прилагать его к частным случаям. Когда мы из наблюдения смертности Ивана, Петра, Фомы, т. е. наблюдения частных слу­чаев, высказали общее суждение «все люди смертны», то, про­износя это общее суждение, мы как бы говорим себе, что это обобщение мы имеем право прилагать ко всем людям. Когда мы теперь при помощи приведённого выше силлогизма приходим к выводу о смертности Сократа, то это есть вывод от наблюдённых нами частных случаев к частному, но через посредство общего предложения «все люди смертны». Таким образом, когда мы строим силлогизм, то мы только истолковываем наше общее предложение, которое мы тогда составили. Мы как бы спрашиваем себя, на какие выводы мы уполномочивали себя в то время, когда мы производили обобщение «все люди смертны».

Так объясняет Милль то обстоятельство, что дедукция, полу­чающая своё выражение в силлогизме, в сущности есть умоза­ключение от частного к частному, ко только через посредство общего предложения, причём посредство этого общего предло­жения совсем не имеет важного значения для большей достовер­ности.

Таким образом, Милль приводит два возражения против сил­логизма: 1) силлогизм не содержит ничего но­вого: он сводится только к раскрытию того, что уже содержится в наших общих предложениях; 2) силлогистический процесс есть на самом деле умозаключение от частного к ча­стному.

Недостатки теории Милля. Что дедукция, т. е. умозаключение от общего к частному, имеет весьма важное значение, что без об­щего предложения нельзя было бы умозаключать, что вставка общего предложения имеет весьма существенное значение,— можно объяснить следующим образом. Когда мы, обобщая на основании наблюдения смертности только некоторых людей, про­износим суждение: «всё люди смертны», то в этом процессе обоб­щения мы выходим далеко за пределы того, что мы наблюдаем. В нашем утверждении заключается убеждение, что оно справед­ливо по отношению ко всем людям, где бы и когда бы они ни существовали. Свойство смертности нам представляется необхо­димым свойством человека; где бы и когда бы мы ни встретили существо, которое обладает такой природой, что мы его можем назвать человеком, то такому существу мы припишем свойство смертности. В процессе силлогизации мы применяем общее положение к частному случаю, и это именно является весьма существенным для силлогизма. Существенной составной частью силлогизма является меньшая посылка, которая показывает, что данный частный случай именно подходит под общее положение. Если мы умозаключаем, что, например, пре­зидент Соединённых Штатов умрёт, то только на том основании, что мы при помощи меньшей посылки удостоверяем, что он че­ловек, а из этого следует, что его необходимым свойством должна быть смертность.

Таким образом, ясно, что сущность силлогизма заключается не в том, что он повторяет в заключении то, что уже было в боль­шей посылке, а в том, что данный индивидуальный случай подводится под общее положение, а именно, что президент Соединённых Штатов—человек. Из этого ясно также, что в заключении силлогизма всегда получается не­что новое, потому что, когда мы произносим большую посылку, то мы вовсе не имеем в виду и тот индивидуум или и те частные случаи, о которых говорится в меньшей посылке.

Если мы примем в соображение, что для возможности умоза­ключения необходимо, чтобы в большей посылке содержалось именно общее положение, указывающее на то, что смертность необходимо связана с природой человека, то для нас сделается ясным, что без этого мы не можем утверждать смертности того или другого человека. Отсюда ясна несостоятельность взгляда Милля, по которому дедукции собственно нет, что существует только умозаключение от частного к частному, а также и несо­стоятельность того положения, что силлогизм не даёт ничего нового.

Вопросы для повторения

Изложите взгляд Аристотеля на значение силлогизма. Изложите взгляд Бэкона. Какие два возражения против силлогизма приводил Милль? Какие недостатки в теории Милля?

< Предыдущая		Следующая >