03.4. Операция деления понятия

Деление — операция распределения на группы тех предметов, кото­рые мыслятся в делимом понятии.

Получаемые в результате деления группы называются членами деле­ния. Признак, по которому производится деление, именуется основанием деления. В каждом делении имеются, таким образом, делимое понятие, основание деления и члены деления.

Посредством операции деления раскрывается объем того или иного понятия, выясняется, из каких подклассов состоит класс, со­ответствующий делимому понятию.

Так, по строению листьев класс деревьев может быть подразделен на два подкласса: лиственные деревья и хвойные. По признаку величины угла все треугольники могут быть подразделены на остроугольные, пря­моугольные и тупоугольные.

К операции деления приходится прибегать едва ли не в каждом рас­суждении. Определяя понятие, мы раскрываем его содержание, указы­ваем признаки предметов, мыслимых в этом понятии. Производя деле­ние понятия, мы даем обзор того круга предметов, который отображен в нем.

Важно уметь не только определять содержание понятия, но и просле­живать те группы, из которых слагается класс предметов, обозначаемых понятием.

Частным случаем деления является дихотомическое деление (буквально: разделение надвое). Дихотомия опирается на крайний слу­чай варьирования признака, являющегося основанием деления: с одной стороны, выделяются предметы, имеющие этот признак, с другой — не имеющие его.

В случае обычного деления люди могут подразделяться, к примеру, на мужчин и женщин, на детей и взрослых и т. п. При дихотомии множество людей разбивается на мужчин и «немужчин», детей и «недетей» и т. п.

Дихотомическое деление имеет определенные преимущества, но в общем-то оно является слишком жестким и ригористичным. Оно отсе­кает одну половину делимого класса, оставляя ее, в сущности, без всякой конкретной характеристики. Это удобно, если мы хотим сосредоточиться на одной из половин объема понятия и не проявляем особого интере­са к другой. Тогда можно назвать всех тех людей, которые не являются мужчинами, просто «немужчинами» и на этом разговор о них закончить. Далеко не всегда, однако, такое отвлечение от одной из частей целесооб­разно. Отсюда ограниченность использования дихотомии.

Особый интерес среди всех делений понятий представляет класси­фикация — многоступенчатое, разветвленное деление.

Результатом классификации является система соподчиненных поня­тий: делимое понятие является родом, новые понятия — видами, видами видов (подвидами) и т. д.

Наиболее сложные и совершенные классификации дает наука, систе­матизирующая в них результаты предшествующего развития каких-либо областей знания и намечающая одновременно перспективу дальнейших исследований.

Все классификации принято делить на естественные и искусственные классификации.

Естественная классификация — классификация по важным, су­щественным для рассматриваемых объектов признакам.

Искусственная классификация — классификация, опирающаяся на второстепенные, случайные признаки.

Хорошими примерами естественных классификаций могут служить классификация растений К. Линнея и классификация химических эле­ментов Д. И. Менделеева. Искусственными являются классификация книг в библиотеке по алфавиту (именной указатель), классификация ученых по возрасту или числу опубликованных работ и т. п.

Искусственные классификации строятся просто. Затруднения с ес­тественными классификациями имеют чаще всего объективную причину. Дело не в недостаточной проницательности человеческого ума, а в слож­ности окружающего нас мира, в отсутствии в нем жестких границ и резко очерченных классов. Всеобщая изменчивость вещей, их «текучесть» еще более усложняют и размывают эту картину. К тому же познание мира — бесконечный процесс, и ни один изучаемый объект не известен нам те­перь во всех своих деталях.

Именно поэтому далеко не все и не всегда удается четко классифи­цировать. Тот, кто постоянно нацелен на проведение ясных разграничи­тельных линий, постоянно рискует оказаться в искусственном, им самим созданном мире, имеющем мало общего с динамичным, полным оттенков и переходов реальным миром.

Наиболее сложным объектом для классификации является, без сом­нения, человек. Типы людей, их темпераменты, поступки, чувства, стрем­ления, действия и т. д. — все это настолько тонкие и текучие «материи», что попытки их типологизации только в редких случаях приводят к пол­ному успеху.

Сложно классифицировать людей, взятых в единстве присущих им свойств. С трудом поддаются классификации даже отдельные стороны психической жизни человека и его деятельности.

В начале XIX в. Стендаль написал трактат «О любви», явившийся одним из первых в европейской литературе опытов конкретно-психологи­ческого анализа этого сложного явления духовной жизни человека. Есть четыре рода любви, говорится в этом сочинении. «Любовь-страсть» заставляет нас жертвовать всеми нашими интересами ради нее. «Лю­бовь-влечение» — «это картина, где все, вплоть до теней, должно быть розового цвета, куда ничто неприятное не должно вкрасться ни под ка­ким предлогом, потому что это было бы нарушением верности обычаю, хорошему тону, такту и т. д. В ней нет ничего страстного и непредвиден­ного, и она часто бывает изящнее настоящей любви, ибо ума в ней мно­го». «Физическая любовь» — «какой бы сухой и несчастный характер ни был у человека, в шестнадцать лет он начинает с этого». И наконец, «любовь-тщеславие», подобная желанию обладать предметом, который в моде, и часто не приносящая даже физического удовольствия.

Эта классификация приводится в хрестоматиях по психологии, и она в самом деле проницательна и интересна. Отвечает ли она хотя бы од­ному из тех требований, которые принято предъявлять к делению? Вряд ли. По какому признаку разграничиваются эти четыре рода любви? Не очень ясно. Исключают ли они друг друга? Определенно — нет. Исчерпы­ваются ли ими все разновидности любовного влечения? Конечно, нет.

В этой связи нужно помнить, что не следует быть излишне при­дирчивым к классификациям того, что по самой своей природе противит­ся строгим разграничениям.

< Предыдущая		Следующая >